Прощание с березой

Жители Каштака-1 боятся, что «поползут».

Самому уважаемому в березовой роще по улице Карла Ильмера дереву уже перевалило за четвертый десяток. К раскидистой березе привыкли все, кто живет в этой округе хотя бы лет десять. Раньше, правда, ничего не говорили, красотой не восхищались. Просто гуляли рядом, и все. А теперь вот заговорили: этой самой уважаемой всеми березы ввиду наметившегося рядом строительства может и не быть. Как и еще семнадцати ее товарок – такое число по крайней мере прописано в строительных документах.

История с березами, рощами и многочисленными попытками застроек этой территории медленным прогулочным шагом гуляет между жителями Каштака-1 уже лет пять, с переменным успехом. Началось все с попытки некоей строительной фирмы построить на спорном месте «детский развлекательный комплекс» - так по крайней мере говорили. Как любая стройка, эта тоже началась с забора, из-за которого реального объекта строительства видно не было. Что же там возводится на самом деле, стало понятно после того, как был объявлен сбор денег. Оказалось, на гаражи. Тогда, три года назад в дело активно вмешались «зеленые» и ГУ МЧС по Томской области - оказалось, эта зона находится в районе оползневой угрозы. Строительство было приостановлено. Спустя некоторое время попытки возобновились. На сей раз на близлежащей к березовой роще площадке представители ООО «Строймонтаж» начали строить жилой дом. Жители, общество охраны природы и депутаты этого округа вновь подали заявление в арбитражный суд. На этот раз проиграли – к документам было не придраться. Но от своего решили не отступаться. Жители близлежащих домов общим советом выявили из своих вздохов рациональные зерна - посягательство на благоприятные условия жизнедеятельности, стимулирование оползневых процессов, защита исторических мест. И, конечно, бедные 18 берез, которых придется лишиться. Очередное народное «вече» наметили на субботнее утро 18 марта.

Собрание – от слова «собираться». К назначенному времени возле заслуженной сорокалетней березки стояла только пара жительниц с домашними заготовками - самодельными плакатами. Пока суд да дело, ведут разговоры о жизни. Наталья Архипова живет в соседнем от стройки доме уже тридцать лет. До этого тоже жила неподалеку. Так что для нее березовая роща – живые воспоминания детства, первая любовь и - «проснешься на рассвете, а птички-то поют».

- Я по работе даже в этом году была во многих городах Сибири, - рассказывает другая жительница, Тамара Цабиенко. – Вот, например, в Тюмени столько зеленых зон и парков отдыха, что душа радуется. А мы уже много лет митингуем за единственный на весь район парк! Нам говорят, что все экологические нормы соблюдены. А кран вот уже к березке подбирается! Должны же быть какие-то законы!

Подошедшая тем временем еще одна бабулька слышит только обрывок фразы. Знакомое слово «законы» срабатывает как красная тряпка. По бабушкиному мнению, «все ироды и никому верить нельзя».

Между тем собрание приобретает все более отчетливые формы. Перманентное увеличение количества желающих выговориться способствует тому, что на фоне природы и человеческое общество начинает подчиняться законам стихийности:

...Говорю вам – ничего не сделают... Не видать нам рощи, как своих ушей!

...Если сейчас на местном уровне ничего не решим, то будем писать столичным министрам и президенту!

...Да чего нам министры: министр далеко, а гнилая голова близко!

...Да все надо делать по закону!

...На костях дом строят! Здесь столько наших предков захоронено!

...А это – помните, у классиков: «Белая береза под моим окном...»

Наконец усилиями «ответственного лица», председателя инициативной группы и члена правления ТСЖ «Березовая роща» Геннадия Кириллова собрание вновь приобретает более или менее организованный характер. Требования формулируются в виде проекта резолюции: поручить депутатам по Каштачному округу обратиться в прокуратуру о проверке обоснованности оползневых экспертиз, поскольку результаты разных лет получились взаимоисключающие; проверить законность разрешения ГИБДД и департамента дорожного строительства по подъездным путям к строящемуся дому; написать официальное заявление в УВД и УФСБ о проведении проверки на наличие коррупционных связей при принятии решений по строительству в березовой роще; в случае бездействия властей направить резолюцию в администрацию президента РФ.

Слова звучат серьезные. Такие на ветер не бросают. Посему стихийность превращается в организованность. Хотя бы ненадолго. Собрание открыто. Замолчали и зашуршали. Зашуршали домашними заготовками: лаконичными («Руки прочь от березовой рощи») и не очень лаконичными плакатиками «Доколе» и «Оставьте в покое прах наших предков». Шуршат, молчат, ждут.

Председатель совета Каштака и депутат областной думы Олег Шутеев просит слова.

- Я сделал депутатское обращение по этому поводу, - Олег Геннадьевич захватывает внимание шуршащих. - Пока бумагами официального ответа не располагаю. Могу рассказать только то, что слышал в устной форме: разрешение на строительство получено, во всем вроде соблюдены все экологические правила и нормы.

- Не видите, что ли! На рощу лезут! Какие экологические нормы!
Стихийная природа народных собраний все же прет наружу, как ее ни прячь.

- Да, я сам вижу, что они уже на границе с рощей. Могу сказать так: если у нас будут законные основания бороться, мы будем бороться. А законность оснований проверится всеми перечисленными запросами, выдвинутыми в нашей резолюции.

- Пока будем обращаться, уже дом построят! – не слушают одни.

- Строителя! Строителя сюда давай! – вторят другие.

Обычно после таких фраз представители компании-застройщика выходить к народу не торопятся. Но здесь – другое дело: слово взял генеральный директор ООО «Строймонтаж» Владимир Магель.

- Наш коллектив на рынке не первый год и прекрасно знает все строительные нормы, с которыми работает, - начал Владимир Викторович. - Мы – законопослушная фирма. Когда вы два года назад остановили наше строительство – мы не сопротивлялись. Еще раз скажу – мы пришли сюда затем, чтобы благоустроить Каштачную гору. Кроме нас, администрация никого сюда не пустила. И теперь мы обязаны благоустроить территорию всей Каштачной горы: поставить скамейки, сделать освещенные пешеходные (подчеркиваю: пешеходные!) дорожки и высадить около 700 единиц зеленых насаждений. Еще не было ни одного объекта, к которому бы нам в городе давали такую нагрузку. Вы бы подождали конца строительства и тогда увидели бы все своими глазами. Что же касается близости стройки к вашей роще, то это объяснимо простейшими правилами строительства. Чтобы краны ходили без опасений повреждений кого-либо или чего-либо, нужно сделать временную защитную зону. Может, поэтому вам и кажется, что мы посягнули на вашу рощу. Но неужели хочется, чтобы здесь придавило кого-нибудь из ваших детей?

И снова волна возмущения:

- Мы вообще не хотим видеть здесь ваших кранов! Ответьте только на один вопрос: если мы, жители близлежащих домов, из-за вашей стройки «поползем», вы нам квартиры новые будете отстраивать?

Жители утверждают, что когда на этом участке 10 лет назад возводили последний дом, специалисты предупреждали: строить здесь больше ничего будет нельзя – есть угроза оползня.

Но у Владимира Магеля другое мнение:

- За время судебных тяжб с вами на этой территории работало столько компетентных специалистов и даже профессоров, что стало понятно, что никакой оползневой угрозы здесь нет.
Вскоре форма «организованного собрания» начинает себя исчерпывать, плавно перетекая в группки по интересам. Одни окружают генерального директора ООО «Строймонтаж» с требованием показать им планы застройки (строители на диалог согласны: говорят, им скрывать нечего), другие отправляются домой – погреться и писать обещанные письма в УФСБ, ГИБДД и администрацию президента. А третьи, романтичные, – отправляются к сорокалетней березе: похлопать ее по пятнистому боку и мысленно попрощаться. Эти романтичные – с долей здорового реализма: «Понятно, что место под этот дом нам уже не отвоевать – стройка ведется по всем законам. Главное сейчас, чтобы дальще не пошли – в глубь березовой рощи».