Почему начальники в театр не ходят?

Чиновникам от культуры нужно чаще бывать в театрах и музеях.

Статья «Аппаратные игры», опубликованная 24 января этого года, взволновала. Нельзя говорить, что в Томске нет культуры. Она есть и была.

Одним из первых проектов, который привлек внимание мировой театральной общественности к Томску, стал «Безграничный театр», который придумал и провел еще в 1996 году Роман Виндерман. Приехало к нам более 15 театров, в том числе восемь зарубежных, самые популярные и интересные театры мира. Все хотели видеть спектакли томского театра и сам город, и спектакли других театров. Люди на полу сидели, стояли. И все были счастливы.

Такой же фестиваль, но уже без Романа Михайловича, мы провели в 2001 году. И по нашему предложению «Безграничный театр» решили проводить раз в пять лет. Потому что международные фестивали затратны, они требуют большого финансирования.

И вот снова приближается время, когда нужно уже готовить программу. Но нет никакой уверенности, что проект профинансируют.

Зато идею фестиваля театра кукол подхватил Екатеринбург, потом Тюмень включила в свой фестиваль «Золотой конек» отдельной номинацией театр кукол. В Абакане проходит фестиваль эколого-этнических спектаклей. Но, повторюсь, первыми были мы. И томский опыт стал транслироваться на всю Россию. А сегодня мы едем к ним посмотреть и поучаствовать. Театр «Скоморох» приглашают, потому что у него есть имя. Вот свежий пример: нас пригласили на «Золотой конек». Принимающей стороне наше участие обойдется в 160 с «хвостиком» тысяч рублей, но город берет на себя такие расходы. Скорее всего, повезем фольклорно-этнический спектакль, где актеры играют на балалайках, танцуют народные танцы, поют забытые народные песни, а декорации из бересты. В итоге вырисовывается культура сибирского края, хотя в основе лежит старая сказка – «Машенька и Медведь», но Сергей Ягодкин и Любовь Петрова сделали вполне современную историю.

Но к нам редко на премьеры приходят первые лица области. Не случайно у нас появились куклы губернатора Кресса и мэра Макарова. А если сам не видишь постановки, то как можно судить, есть «откровения» или нет, есть европейский масштаб или нет (см. «Аппаратные игры»). При Лигачеве весь обком партии сидел в 4-м ряду на премьерах Театра драмы. Поэтому и на спектакль ходили по нескольку раз, и администрация много раз смотрела, проявляя интерес к театру. А если у современных руководителей нет потребности, нет отклика, отсюда такое отношение ко всей культуре. Хотя мы рассылаем пригласительные на все премьеры. Это же парадокс: о «Скоморохе» в областной администрации знают меньше, чем в России и даже мире. Мы регулярно сдаем в департамент по культуре планы и отчеты, но, похоже, их там не читают. Если бы нашим руководителям доводили информацию, чем мы занимаемся (а кроме спектаклей, мы работаем со зрителем), то у начальников было бы ясное представление, какую роль играет театр в воспитании подрастающего поколения, какое он занимает место на театральной карте города, Сибири, России, мира.

Сегодня же самый большой отзыв мы получаем от зрителя. Когда ты видишь, что ты нужен, что ты востребован, когда дети дарят стихи и рисунки после спектакля, появляется смысл в работе.

Я упор сделала на свой театр, и это понятно: чем живешь, тем и болеешь. Но у нас есть замечательный краеведческий музей, который долго возглавлял Эдуард Черняк. Когда профессионалы стоят во главе таких учреждений, то появляются и программы, и гранты, и проекты. Эдуард Исаакович был одним из тех руководителей, который любил музей, свое дело, и делал его для всех. Таких людей нужно поддерживать, а не избавляться от них. По большому счету, проблема томской культуры в том, что не ценят людей, которые душу отдают делу, не замечают, не помогают им. Они существуют где-то на периферии сознания начальников от культуры.