Мир во время войны

Тихий быт томских бойцов на Северном Кавказе каждый вечер нарушает подготовка к обороне.

(Продолжение. Начало номере за 28 февраля 2006 года)

КамАЗ с подарками в рамках акции «Томичи – воинам-землякам в Чечне» прибыл в Моздок 18 февраля. Здесь находится пункт временной дислокации внутренних войск, известный как «Сады». В числе служащих – около сорока томичей. В планах на 19 февраля – разгрузить машину и определиться, когда гуманитарный караван отправится дальше по маршруту: в Аллерой и Грозный.

19 февраля, полдень, «Сады»

Аполлон Моздокский колдует над плитой. Сегодня будут котлеты. Белый поварской колпак с трудом успевает за человеком, на чью голову наспех водружен. В миске ждет своего череда прокрученное мясо, масло на сковороде шкворчит, кастрюля с макаронами облегченно выпускает пар. Хлеб нарезан и накрыт полотенцем, чтобы не засох. Столы начисто вытерты. Аполлон ловко поддевает ложкой фарш, формирует из него котлету и кладет на сковороду. Впечатляющее начало обещает потрясающий обед.

Это Андрей, он из Каргаска. Аполлоном его прозвали в Томске, когда нынешний отряд в «Сады» еще формировался. Вышел из душа, тряхнул кудрявой головой...

– Ну, совсем как Аполлон! – пошутил кто-то. С прибытием в Моздок у новоявленного древнегреческого бога появилась и соответствующая фамилия. Вот только вместо музыки и поэзии покровительство пришлось взять над продовольствием и его вкусовыми качествами.

– Я готовлю с удовольствием, – Андрей опускает крышку на сковороду, – для мужиков. Чувствую ответственность перед ними. Что готовлю? Что придется. На самом деле, все могу. Звоню жене, а у нее уже и список рецептов для меня припасен. Потом до-о-олго можно кулинарничать...

Вообще-то, поваром в отряд брали не Андрея. Это бойцы настояли, чтобы на кухне заправлял еще и он.

– Я боец, – Аполлон с небывалой скоростью подготовил новую порцию котлет для жарки, – служил в Ингушетии. Командировка эта у меня не первая. Да уж, было дело, многое повидал... В этот раз тоже поехал бойцом. И это – моя основная работа. А готовка еды – по просьбе, как говорится, трудящихся. Народу нравится – а мне не трудно.

Выхожу из пищеблока. Если бы не солдатские ботинки, аккуратно расставленные по коридору возле каждой комнаты, можно было бы подумать, что оказался в некоем детском лагере «совкового» розлива. Длинный тусклый коридор заканчивается холлом с потрепанными диванчиками. По телевизору – как и вчера – Олимпиада. Слева от меня – жилые помещения. Здесь, на первом этаже, живут Максимыч, Иван Карташов, несколько бойцов, находятся медицинский кабинет и комната связиста. По правой стороне «мирные» – только кухня со столовой да склад. Есть еще две комнаты: оружейная и постовая. Первая дверь настрого закрыта и открывается только вечером, когда группа томских бойцов заступает на смену: выезжает в Моздок охранять административно-транспортное хозяйство. В другой комнате – круглосуточное дежурство. Там связь и все самое необходимое. На случай чего...

Второй этаж – исключительно жилой. Жилплощади там больше, но вот жильцам теснее. В каждой комнате кровати-вертолеты в три ряда – по бокам и посередине, скромный самодельный стол, несколько табуретов.

Если бы база в «Садах» действительно была детским лагерем, то каким-то слишком уж экстремальным.

...Пока бродил по коридорам томского корпуса, на улице начали разгружать КамАЗ с подарками. В прошлом году – вспоминаю – торопились. Машина задержалась в пути из-за плохой погоды, и вот уже пора было отправляться в Грозный, а она только пришла. В этот раз – никакой спешки.

По сути, основная часть наших воинов служит сейчас именно в Моздоке. В Чечне только сотрудники Управления исполнения наказаний охраняют Дом правительства и в Горном Аллерое базируются бойцы томского СОБРа. Александр Деркунский говорит, на Аллерой пойдем числа 21–22-го. По пути зайдем и в Грозный. Пока же нужно разгрузить гуманитарный груз здесь – раздать подарки и посылки.

Минут пятнадцать – и готово.

19 февраля, вечер

– Тетрадь хорошая, толстая, ручка мне пригодится, та-а-ак... – Док разбирается с посылкой, подготовленную в рамках акции «Томичи – воинам-землякам в Чечне». С Доком мы давно соседи по комнате – уже дважды наши командировки на Северный Кавказ совпадают, дважды же нас селят вместе. – Слушай, а почему тельняшки неуставные?

Док – он же Виталий – большой любитель поговорить об оружии и военной технике, поделиться впечатлениями о том, как ходил в составе боевых колонн в Чечню, и показать фото, сделанные в этих поездках. Опытный врач из мирного Томска не случайно оказавшийся в псевдомирном Моздоке. В эту командировку его позвал Максимыч, а он не отказался. Правда, продлевать «удовольствие» станет вряд ли.

– Тут, знаешь ли, есть такие, кто по два года служит, – отрывается от посылки Виталий. – А я хочу дома побывать. Там дел много.
Док, впрочем, не устает сокрушаться. Вместо положенных синих или черных полосок на тельняшке бордовые. Рассматривает майку со всех сторон, потом говорит:

– Хотя, хорошая штука. Будет что в свободное время надеть. Так, а это что такое?

В посылке – свернутый «корабликом» тетрадный лист бумаги. Написано: «Письмо солдату». Их в родном городе писали ученики томских школ и воспитанники кадетского корпуса. Впрочем, бойцы об этом еще не знают.

– "Привет, солдат, – читает доктор вслух. – Как твои дела? Чем занимаешься? Какая у вас погода? У нас ужасный мороз, –40 градусов. Пишет тебе девчонка из Северска... У меня есть одна вредная привычка – курить, а еще иногда выпиваю с друзьями, но несильно, не нажираясь. А ты как живешь? Пиши о себе. Таинственная Незнакомка".

Доктор сворачивает письмо, как было, и удивленно смотрит на него.

– Интересно, а всем прислали? – подрывается он с места и выходит из комнаты.

Прислали всем, и в каждом письме – обратный адрес. Томские школьники ждут ответов. Но пока они наперебой рассказывают о себе, о том, как они живут, как выглядят... Но больше все же о погоде.

– Всем пишут о сибирских морозах, – Док вернулся. – У нас в этом году, кстати, тоже очень холодно было. До 23 градусов мороз опускался. Нам-то, сибирякам, нормально, а вот здешние сразу по домам попрятались.

Скоро построение. По распорядку дня оно бывает утром, в 7.00, и вечером, в 21.00. Все сотрудники СОМа выстраиваются в длинном коридоре на первом этаже. Получают разнарядку. Потом – для кого-то отбой, а для кого-то – самая работа. В корпусе службу несут круглосуточно только дежурные. Охранять административно-транспортное хозяйство отправляются каждый вечер по десять человек. Дело вроде как непыльное – охрана по большому счету для того, чтобы лишний раз перестраховаться на случай чего. Но риск, что это самый случай вдруг настанет, все же есть.

Бойцы уже собрали вещмешки и наперевес с автоматами ждут в холле автобуса. По телевизору – повтор вчерашнего репортажа о том, как в Турине в эстафете российские лыжницы завоевали «золото». Называют фамилию томички Натальи Барановой. Раздается дружный одобрительный гомон.

19 февраля, ближе к ночи

Уже дали отбой, и бойцы разбрелись по своим комнатам. Я все еще скитаюсь по коридорам пункта временной дислокации и выхожу на улицу подышать свежим воздухом и покурить. Там, напротив входа в томский корпус, в беседке сидит Александр Деркунский.

– Как настроение? – спрашивает.

– Нормально, – говорю.

– Ты бы уже сейчас вещи начал собирать. Завтра, наверное, едем в Грозный...

Продолжение – в следующих номерах «Томского вестника».