Библиотечные мечтатели

Нина Барабанщикова 30 лет работает спасателем книжной культуры.

Решение она приняла за секунду до того, как открыть дверь кабинета, где заседала государственная комиссия. И вместо всеми ожидаемого Иркутска выпускница библиотечного факультета Восточно-Сибирского института культуры местом распределения назвала Томск. Потому что случайно узнала, что есть вакансия в Томской областной библиотеке имени Пушкина. И в 1976 году она ее заняла. С этого времени и начался отсчет томского времени для Нины Барабанщиковой.

Читать сердцем

Сегодня, когда Барабанщикова не мыслит себя без Пушкинки, а мы не мыслим областную публичную библиотеку без нее, кажется, что так было всегда. И Нина Михайловна всегда такой была - интеллигентной женщиной с крестьянской сметкой и хваткой хозяйственника.

Но еще раньше мир для нее начинался с крестьянского двора фронтовика Михаила Барабанщикова. И любовь к чтению зародилась в раннем детстве во многом благодаря отцу, Михаилу Семеновичу.

- Культурным центром поселка была библиотека. Сюда ходили семьями. И не только, чтобы одни книги сдать, другие взять. Здесь общались. К библиотекарю относились с особым уважением. Наверное, именно это почтение и сам облик сельского библиотекаря определили выбор профессии.
Хотя родители настаивали на том, чтобы дочь стала учительницей, сама же Нина Михайловна не представляла себя без библиотеки.

Аврал, еще аврал!

Сначала молодой специалист работала на абонементе, потом заведовала отделом. Став опытным работником, руководила профсоюзной организацией, но не думала, что ей придется освоить терминологию слесаря-сантехника и компьютерного «юзера», азы бухгалтерского учета и практику менеджмента.
Нина Михайловна может и со спасателями МЧС поделиться опытом по спасению книг из канализации и из-под горячей воды. Будучи директором, она пережила несколько переездов. И связанных с ним аварий. К слову, директорство Барабанщиковой началось именно с аварии.

- На Ленина, 108, где тогда располагалась Пушкинка, прорвало канализацию, и в ней утонуло 70 тысяч изданий. Сильно пострадал отдел редких книг. Канализация топила библиотечные фонды регулярно, и Барабанщикова вместе со всеми, надев резиновые сапоги и марлевую повязку, вытаскивала книги из канализационных стоков. «Цель общества... заключается в непрерывном созерцании гармоний будущего и терпеливом перенесении бедствий настоящего», - так мог бы прокомментировать ситуацию ее любимый Салтыков-Щедрин.

«Терпеливое перенесение бедствий» позволило сотрудникам Пушкинки не утратить оптимизма и не потерять надежду на лучшее. Хотя, как утверждает Нина Барабанщина,
по масштабам утрат аварии 80-х годов оказались под стать той трагедии, что случилась в библиотеке в 20-е годы, когда было издано распоряжение об уничтожении «вредных» книг.
Так, например, только в аварии на Батенькова, 1, полностью погибли газеты периода Гражданской войны.

- За две недели до того, как обрушились перекрытия в училище связи, я закрыла доступ в библиотеку читателям, - вспоминает тот момент директор Пушкинки. - Из-за того, что нас постоянно топил третий этаж, у нас потолки провисли, дышали. Я боялась обвала. Последним аргументом стал кусок вывалившейся штукатурки, который чуть не придавил нашу сотрудницу.
Чем не сюжет для фильма-апокалипсиса? Только вместо «крепкого орешка» Брюса Уиллиса человеческую цивилизацию спасали «книжные» женщины. Они вынесли на себе из аварийного помещения ни много ни мало – 400 тысяч экземпляров изданий. Ни одна организация, занимающая площади в том же здании, не решилась взвалить на себя ремонт. Кроме самой библиотеки и центра по охране памятников. И кто знает, был ли бы сегодня Второвский пассаж, если бы не тот ремонт.

А в качестве хеппи-энда книжного экшена - показать бы читальный зал на Батенькова, 1 (ныне музыкальная гостиная), на 50 посадочных мест.

- Я всегда была убеждена в том, что библиотеку ни при каких обстоятельствах закрывать нельзя - она потеряет читателей. Есть привычка людей – ходить в библиотеку.

Место встречи изменить нельзя

По счастью, аварии и авралы случаются не каждый день. К тому же они не могли и не могут остановить процессы, которые превратили Пушкинку в духовный центр томской интеллигенции, в место встречи, которое изменить нельзя.

Когда библиотека имени Пушкина располагалась в здании биржи, при ней образовались клубы по интересам – «Старый Томск», «Вольный гуманитарный семинар», «Библиофил», «Сибирская старина».

- Когда на открытии французского зала (первого в Томске) к нам пришел посол Франции г-н Марель и спросил, что мы хотим получить от сотрудничества с его страной, то я попросила его организовать приезд в Томск известного издателя Никиты Струве, - рассказывает Нина Михайловна. – И эта встреча состоялась, пусть и спустя десять лет. Струве подарил нам уникальные издания его «IUMK-press», американского издательства «Chehov» и книги из фонда Солженицына.
Имя Никиты Струве не случайно всплыло в разговоре. За несколько лет до визита посла Франции в Томск Евгений Кольчужкин, тогда сотрудник Пушкинки, встретился с хозяином «IUMK-press» и попросил разрешения издать его книгу об Осипе Мандельштаме. Так при библиотеке родилось издательство «Водолей».

Ежегодная выставка «Томская книга» стала колыбелью Томской книжной гильдии.

Компьютеризация, начавшаяся в областной публичной библиотеке в начале 90-х, отнимала не меньше сил у ее директора, чем устранение аварий или переезды, но удовлетворение приносила большее. Помню, как светились глаза у Нины Михайловны, когда она журналистам показывала интернет-классы, когда рассказывала о проекте «Электронная библиотека в Томске», которая сделала доступной для читателей самых отдаленных сельских библиотек информационные ресурсы областного центра. Десятки выигранных библиотекарями Пушкинки грантов обеспечили библиотеку не только информацией на электронных носителях и компьютерным оборудованием, но и позволили открыть отделы гуманитарных инициатив, историко-краеведческий отдел. И привлекли к ней новых читателей, и новых друзей.

...В день нашего разговора с Ниной Михайловной, она подписывала пригласительные для людей, которых хотела бы видеть 15 февраля на юбилее библиотеки. И пригласительные высились на ее столе огромной кипой. Значит, они добились главного – Пушкинка стала любимым местом встреч томичей.